Само понятие «трезвость» указывает нам на ясный взгляд на мир, на ясное сознание человека, на прояснение человеческого взора. Трезвость противоположна всему иллюзорному. Уход от трезвости представляет собой уход и человека, и социума от реальной жизни. А реальность человеческой жизни коренится прежде всего в отношениях человека с Богом. Уход от трезвости расслабляет человека, его труд и уводит его в мир иллюзий, уводит от самой жизни.

Чтоб жить, трудиться, решать проблемы, нужно смотреть вперёд и вверх. Смотреть вперёд – это всегда быть направленным к Самому Богу. Но когда человеческий дух отворачивается от этого генерального вектора, направленности к Богу, оборачивается вспять, вниз, тогда он теряет силу, которую он имел от Бога, и отягощается уже властью плоти, властью нижестоящего. Человеческий дух начинает искать суррогаты вместо реальной ответственности, начинается вертуализация внутреннего мира человека.

Всё это является типологическим процессом, который проявляется не только в отдельно взятом человеке, в отдельно взятой личности, но этот процесс способен происходить и в Церкви. Мы должны этому противостоять.

Что такое Церковь? Что такое община церковная? Каково её место в Церкви как таковой?

Во-первых, мы можем уже отдельного человека называть церковью. Святые отцы говорят, что человек уже есть церковь, будучи взятый в своём внутреннем масштабе, в масштабе собрания своих внутренних сил.

Церковь в переводе с греческого буквально значит «собрание». Собрание, которое предполагает некое собирание во едино того, что может быть и разрозненно, что может пребывать и вне этой цельности. Понятно, что это состояние является для нас идеалом. Даже становясь церковью, т.е. воцерковившись, мы всё равно продолжаем путь собирания себя.

В древности христиан называли святыми. Уже некий опыт общения человека с Богом вставляет его в формат, хотя бы частичный, но всё-таки святости, очищенности от мира.

Семья тоже представляет собой отдельного человека как церковь, потому что муж и жена две половинки одного целого. Семья как отдельно взятый человек представляет собой и типологический образ чего-то большего: образ общины, образ прихода и образ, в конечном итоге, и всей Церкви. Хотелось бы более подробно остановиться на семье.

Существует определённая типология отношений человеческих сил внутри отдельно взятого человека, типология отношений членов семьи друг с другом, типология отношений в общине церковной (например, между пастырями и прихожанами), типология отношений во всецелой Церкви (между Христом и всем церковным телом). И неслучайно эта типологичность, некий параллелизм, подчеркивается даже одними и теми же образами, словами: «Тело Христово», «Христос Глава», а в отношении семьи: «муж — глава», «жена – тело его».

Если говорить об отношениях внутри семьи (а семья является образом того, что происходит в общине, и того, что происходит в Церкви), то мы видим определённые закономерности во взаимоотношениях между мужчиной и женщиной. В различных ситуациях женщина является неким инициатором, началом того или иного процесса (и в хорошем, и в плохом), а мужчина – усовершителем этого начала. Так произошло при грехопадении, когда от Евы исходила инициатива, а Адам завершил этот процесс. Так произошло и при Боговоплощении, когда Пресвятая Богородица, совокупляя труд всех ветхозаветных праведников, изъявляет согласие на рождение Сына Божия. И этот Её шаг продолжается уже подвигом Христа.

Если возьмём близкие к нам времена, то можно обратить внимание на следующий процесс: в XIX веке происходит отход мира от Церкви. В рамках этого процесса происходит натиск антипредания. Опыт антицерковных людей давит на Церковь, пытается разрушить её. Это влияет на людей церковных. Так или иначе, такое давление ослабляет человека.

В отношении отдельного человека примерно в середине XIX века происходят два глобальных взаимосвязанных явления: эмансипация (женское явление) и пьянство (мужское явление). Враг пытается разрушить отношения семьи, которая есть образ общинного бытия. С одной стороны, пытается разрушить движение послушания в отношении женщины, с другой стороны, пытается разрушить смиренный труд, который присущ мужчинам, мужьям, и уводит их в область иллюзий и виртуального бытия.

Искажается иерархия внутренних сил человека, а в отношении человеческого духа – иерархия между силами души и тела.

Что можно сказать об общине? Общинное бытие Церкви можно понимать в самом широком смысле: от отдельной общины, прихода до епархии и поместной Церкви. Всё это общинное бытие. Всё это возглавляется и управляется священной иерархией.

Как семья и отдельный человек могут быть рассмотрены как церковь, так и сама община может быть рассмотрена как отдельный человек.

В середине XVIII века этот процесс апостасии ( вероотступничества) и натиск антипредания столетием ранее (до эмансипации и пьянства) стал существенно влиять на состояние церковных общин. Произошло это в греческой части православного мира, в результате чего возникает греческое просветительское движение. Святые отцы обратили внимание на то, что этот натиск антипредания пытается развалить общинную жизнь Церкви.

В греховном состоянии человек радиоактивен, неустойчив в своём духовном положении. До поры до времени эта неустойчивость может быть незаметна. Но когда усиливаются искушения окружающего мира, то может начаться распад внутреннего человека, да и общины.

Отцы заметили, что начинается процесс распада, и развернули широкую деятельность, обращая внимание на следующие моменты:

1) На необходимость труда каждого человека, члена общины в послушании священноначалию,

2) На необходимость просвещения самых широких слоёв населения,

3) Начинается адаптация святоотеческих текстов к сознанию современного человека,

4) Обратили внимание на евхаристическую жизнь общины и выступили за частое причащение членов церковных общин.

Всё это было необходимо именно в данный конкретный исторический момент (сер. XVIII века) для того, чтобы остановить процесс влияния, и чтобы укрепить жизнь прихода и Церкви в целом.

Отец Михаил хотел показать типологическую однотипность процессов. По образу семьи способна ослабляться и община. Это может идти и сверху, и снизу, т.е. идти и от священника, и от народа. И само священство появляется из народа. Пастыри – это бывшие прихожане. Каков народ, таковы и пастыри. Но есть и ещё пословица: «Каков поп – таков и приход». Пастыри и священство призваны направлять, возводить общину ко Христу.

Здесь мы видим комплекс проблем, которые проникают в общинную жизнь и касаются семьи и отдельного человека: эмансипация сознания мирян или церковного народа (желание жить по своей воле, неподотчётность пастырям, желание навязать свою волю священству).

Церковь имеет три масштаба: человек, община, вся Церковь. Часть обладает некоторым несовершенством. Но и кафолическая церковь тоже испытывает влияние апостасии. Её части, возглавляясь людьми, имеют меньшую устойчивость. И здесь можно наблюдать эмансипацию сознания общин, когда они выходят за грань дозволенного.

Христос является для нас образцом. В этом смысле состояние кафолической Церкви иное. Она всегда имеет в себе Столп, Истину и Жизнь.
В заключение о. Михаил отметил, что происходящие процессы внутри человека схожи с процессами, происходящими в Церкви. Анализ проблем приходской жизни не может быть проведён без анализа жизни Церкви. Также батюшка посоветовал прочитать две его работы «Богословие истории как наука. Опыт исследования», «Богословие истории как наука. Метод».